Столь же многообещающая на уровне идеи сколь и опростоволосившаяся на выходе, картина «Голем» демонстрирует разом все неудачи, возможные в кино, но, к счастью, делает это на фоне викторианской Англии, способной привнести очарования даже в самый немыслимый бред.

Фильм «Голем» основан на книге английского писателя Питера Акройда «Дан Лено и Голем из Лаймхауса». Переплетая классический маньячный детектив о Джеке Потрошителе с полными печалью историях о несчастной девочке и непризнанном детективе с вкраплениями известных имён, Акройд создал довольно любопытный роман, жизнеспособный, как оказалось, исключительно в бумажном виде.

Сюжет «Голема» рассказать очень трудно потому, что он то ли случайно, то ли намеренно постоянно убегает от зрителя и норовит скрыться где-то между десятком юбок очередной размалёванной проститутки из лондонской подворотни. Суть такова: есть инспектор Килдер, которого никто не любит, потом расскажем, почему. Ему поручают гиблое во всех смыслах дело об ужасном маньяке по прозвищу Голем. Маньяк нетрадиционным образом убивает цариц ночи и евреев, что довольно неожиданно — если не видите связи между Големом и евреями поищите в Гугле, миф интереснейший — чем пугает вроде уже привыкший к всякому ужасу лондонский люд. Под подозрение попадают четверо мужчин, один из которых на днях самоубился ядом, в чём обвиняют его жену — артистку «Мюзик Холла» Лиззи. Килдер понимает, что между делами есть связь и отправляется послушать судебный процесс над Лиззи, где проникается чувством глубокой горечи за её ужасное детство и решает спасти невинную девушку, заодно узнавая от неё возможные подробности дела о Големе посредством обильных и беспощадных флэшбеков.

Собственно, про идею. Идея очень даже не плоха. Есть одна девочка, вокруг которой закружилась странная мешанина из не очень приятных людей, двое из которых могут быть маньяками. Один из них, к слову, вполне реальный человек — легендарный актёр «Мюзик Холла» Дан Лено.

Где-то на периферии сюжета блуждает ещё двое подозреваемых: опять же реально существовавший писатель Джордж Гиссинг, и — сами бы не поверили, если бы не видели — Карл Маркс. Если бы фильм был заявлен как чёрная комедия в стиле «Руки-ноги за любовь», он мог бы стать лучшей чёрной комедией всех времён. Карикатурный Карл Маркс идёт по улице, находит проститутку и режет её на части, не скрывая удовольствия от процесса — чудо какой трэш. Но нет, «Голем» тянет марку, смешно сказать, триллера. Причём собственно от самого жанра в нём практически ничего нет, кроме мрачного туманного викторианского Лондона, только ради лицезрения антуражей которого «Голем» в принципе стоит смотреть, и пары раскуроченных тел, которые даже не пытались сделать реалистичными.

С учётом тематики, «Голем» можно сравнить разве что с «Из ада». При одном неоспоримом достоинстве в виде сцен с Джонни Деппом, распивающим абсент, которые спокойно приравниваются к эротике, фильм «Из ада» выглядит слегка недоделанным. Фильм «Голем», в свою очередь, выглядит недоделанным фильмом «Из ада». Сюжет перескакивает с ветку на ветку как укушенный опоссум, не рассказав одной истории, начинает другую. Второстепенные персонажи вводятся и выводятся в мгновение ока оставляя за собой лишь отблеск показавшейся надежды на характерность: то промелькнёт монашка-поклонница Маркса, то жена-алкоголичка Гиссинга порадует взор, но всё это лишь секунды в кипящем круговороте, намекающем на клиническую рассеянность всех, кто этот фильм снимал.

Отдельная статья — кинорегламент политкорректности, доведённый уже, кажется, до полного маразма. Тут есть терпящий неудачи в карьере гомосексуал, над которым все смеются, есть девочка — жертва насилия в том числе со стороны собственной матери, есть вопрос равноправия. Всё это было бы очень хорошо и правильно и к месту, если бы не выдалось зрителю за первые 10 минут фильма, причём так топорно и обезоруживающе, что убивает в зародыше желание воспринимать его серьёзно. «Он самый талантливый сыщик и мог бы стать звездой Скотланд-Ярда, если бы не разговоры. Все знают, что он ищет себе не невесту, а жениха. Ха-ха-ха», — и это начало фильма. Зачем вообще заморачивались, ведь с тем же успехом можно было рассадить героев по кругу как на сеансе коллективной психотерапии. «Привет, я инспектор Килдер и я гей, а в 1880 году им быть довольно паршиво, посочувствуйте мне, пожалуйста». Прекрасно, когда кино отражает проблемы действительности. Трагично, когда оно делает это для галочки.

Про актёров в «Големе» говорить как-то и не хочется, ведь они все очень талантливы, но то ли им неверно поставили задачу, заставив ходить с серьёзными минами по явно гротескной истории, то ли «Голем» просто в принципе нельзя спасти даже Биллом Найи с его исключительно британской осанкой и мудрыми грустными глазами, Дугласом Бутом, чей талант не всегда бывает легко рассмотреть — идеальное лицо отвлекает внимание — и звездой «Мотеля Бейтс» Оливией Кук, которой почему-то пока не дают хоть как-то себя проявить.

Если связать это всё воедино, в памяти резко всплывает недавний «Гоголь. Начало». В нём была практически такая же беда, а именно явная оплошность с выбором жанра. Заразившись то ли Ноланом, то ли ещё кем-то, кинематографисты, желающие сделать что-то достойное, старательно избегают весёлых жанров, погружаясь в пучину мрачных триллеров, не осознавая своей неспособности из неё выплыть. А ведь какой шикарный из «Голема» мог бы получится мюзикл. Джек потрошитель в «Мюзик Холле»: блёстки, песни, пляски и реки крови. Но для такого проекта нужна смелость и огонёк, а «Голем» — фильм то ли не очень талантливых, то ли просто ленивых людей. И если зритель последует примеру его создателей, а именно поленится и не пойдёт в кино, он точно ничего не потеряет.