«Бегущий по лезвию 2049» – всё тот же нуар, что и в 1982-ом, но спустя тридцать лет, однако под видом киберпанка Дени Вильнёв не ищет ответ на вопрос, мечтают ли андроиды об электроовцах, а, скорее, экранизирует притчу о блудном сыне. Ведь что может быть неожиданнее совершенной визуальной мелодрамы с библейскими мотивами в мире постапокалипсиса?
Текст: Максим Полюдов
Ретрофутуризм новый чёрный. Киберпанк новый чёрный. За последние пару лет индустрия свихнулась на неоне и нуаре, а фильмы и игры соответствующей тематики чередуют друг друга, нередко сплетаясь в тесный симбиоз: тут и экранизированная манга «Призрак в доспехах», и стилистически безупречная игра «Наблюдатель» с Рутгером Хауэром (к слову, снимавшемся в первом «Блэйдраннере» и не получившим роли у Вильнёва – вот он, постмодерн во всей красе), и менее заметные проекты типа Ruiner. И это только за неполный год.
Если объединить этот факт с идеей фикс 2017-го – а именно снимать ремейки и продолжения классических кинокартин, – то получится практически идеальный репликант, с виду неотличимый от легендарных жанроформирующих фильмов, но не такой живой, как «первое поколение». Пожалуй, это главная проблема Вильнёва: его работа не имеет души, зато имеет всё остальное.
Канадец основательно подготовился к сиквелу «Бегущего по лезвию», размявшись на поле сай-фая с прошлогодним «Прибытием». Он заручился поддержкой Ридли Скотта, который и сам не прочь переосмыслить свои творения (но не всегда в правильном ключе, «Чужой. Завет» тому подтверждение) и который стал продюсером ленты. Но, что называется, тут и так видно, откуда ноги растут: библейский символизм английского режиссёра, в который он ударился на старость лет, тяжело не заметить. В отличие от самого Скотта, Вильнёв пошёл по другой дорожке: он не стал переиначивать классику, а снял безупречное продолжение.
Хронометраж фильма почти три часа: он тянется как гудрон на асфальте в знойный летний день, когда палящее солнце прибивает тебя к земле и буквально оставляет без сил. Выдержать такую «пытку» временем несложно благодаря оператору Роджеру Дикенсу, создавшему картинку, которая, пожалуй, говорит даже красноречивее нолановского «Дюнкерка». Его Лос-Анджелес холоден, сер и прекрасен, а огни автомобилей гипнотически растворяются в густом смоге, пряча основное действие за туманную поволоку. Каждый кадр как минимум достоин того, чтобы стать заставкой на дескотопе, как максимум – пристального внимания, переходящего в медитативное состояние, в которое и погружает нас оператор на пару с режиссёром.
Из него зрителя способны вырвать разве что Бенджамин Уоллфиш и Ханс Циммер, обыгравшие классический саундтрек и ни в коем случае не заигрывающие с Perturbator и остальным вейпорвейвом, за что им отдельное спасибо. Музыка тут комканая, ломаная и напряжённая, будто бы выбивающая из-под тебя кресло в кинозале.
Чего не скажешь о сюжете: он достаточно предсказуемый. Хотелось бы вспомнить пословицу о том, что «всё гениальное – просто», но, увы, это не тот случай. Офицер Кей (Райан Гослинг) задумчиво перемещается из одного места в другое, оставляя рефлексию и мысли при себе, встречает нашего старого знакомого Рика Декарда в исполнении постаревшего Харрисона Форда, который, впрочем, почти не изменился, и пытается найти своё место в мире, ведь несуществующие воспоминания не дают покоя образцовому полицейскому. Где-то тут же проскальзывает конфликт отцов и детей, тема платонической любви и, конечно же, извечный вопрос о том, способны ли клоны, андроиды и иже с ними на настоящие чувства. Ведь, если верить новому богу этого мира, слепому техномагнату Ниандеру Уоллесу (Джаред Лето) он создал идеальных ангелов, перенявших все человеческие свойства, кроме репродукции. Но это ли отличает настоящего человека от репликанта? По мнению офицера полиции КДС-37, у живорождённых есть душа, хотя герои фильма – прямое доказательство обратного.
Вот, впрочем, и всё. Но стоит понимать, что, как бы ни было обидно сценаристам, «Бегущего по лезвию» надо смотреть вовсе не из-за сюжета, который здесь вторичен. Это идеальная визуальная работа, её надо впитывать с больших экранов, а о чём именно мечтают репликанты и мечтают ли вообще – уже не ваше дело.